"Чудо на Гудзоне"

Хочется относиться к фильму Sully с большим, серьезным и сдержанным уважением - точно таким, с которым авторы картины отнеслись к настоящей истории Чесли Салленбергера и его аварийной посадке рейса А320 на Гудзон. Но сложно оставаться до конца сдержанным, когда понимаешь что Sully, идущий сейчас в прокате, снят 86-летним Клинтом Иствудом и что фильм этот, который кто-то мог бы умудриться назвать скучным или старомодным, представляет из себя новый уровень рассказа киноисторий по теме авиакатастроф. Впрочем, будет справедливо сказать, что Sully и не фильм-катастрофа.

Не катастрофа, потому что 15 января 2009 года авиалайнер рейса A320 после столкновения с канадскими гусями благополучно был посажен на реку Гудзон в Нью-Йорке и в итоге никто из 155 людей на борту не погиб - все были спасены и лишь немногие из пассажиров получили лёгкие травмы и повреждения. От этого фильма с Томом Хэнксом в главной роли я мог ожидать геройской драматической истории, эффектного и может быть даже эпичного фильма-катастрофы со счастливым концом, но видимо я действительно давненько не обращался к режиссерским работам Клинта Иствуда, потому что никак не ожидал увидеть столь впечатляющий, здравомыслящий и удивительный результат - настоящий тонкий художественный, а главное, человечный отчет о произошедшем. Невозмутимостью 86-летнего ветерана американского кино остается только восторгаться: его фильм выдерживает крайне правдоподобный, реалистичный тон, практически не сбивается в мелодраматичную, столь соблазнительную, эмоциональность и создает проникновенную качественную киношную картину настоящих хроник событий, пробирающих до мурашек за счёт погружающей и расчетливой работы, и при этом идеально укладывающихся в короткий хронометраж (фильм длится 95 минут с титрами).


Скачать ролик | Все ролики к фильму | Информация о фильме...

"Чудо на Гудзоне" - так невероятное происшествие 15 января было названо в СМИ. Фильм Sully как раз про это - про природу этого, поразившего весь мир, спасения, и про то, что по всем ощущениям никакого чуда не было, а что было стечение обстоятельств, но больше самые обыкновенные люди, профессионально показавшие себя в необыкновенной, экстренной ситуации. Такой позиции придерживается и капитан Чесли "Салли" Салленбергер, которому очень странно видеть, как люди вокруг возносят до уровня национального героя, и эту же волну в повествовании улавливают и авторы, в своём произведении идеально синхронизируясь с протагонистом истории. Здесь целью не является создание драматического зрелища на основе реальной истории, а проникновенное воплощение случившейся истории за счёт технической мощи художественных средств, которые с успехом уже сами в зрителе и создают путём чувственного осознания этот самый драматизм. Эта драма намного более ценная, чем, например, вырожденная из добротного пафоса, главного российского блокбастера 2016 года - новой эффектной версии "Экипажа".

"Экипаж" вспоминается не просто так, не для того чтобы лишний раз уколоть российское кино, просто сразу после выхода с сеанса всплывает горькое чувство разочарования - вот ведь всего несколько месяцев назад честно восторгался российской картиной, а сейчас с сильным обострением понимаешь: насколько же, прославленный нами же, фильм "Экипаж" 2016 года - кино до горечи отсталое. И дело не в содержании, которое у этих двух работ до предела разное и не может сравниваться, а в искушенности подхода к материалу. Ведь это совсем не дело, когда оказывается, что "Чудо на Гудзоне" в самые волнительные "экшеновые" моменты вызывает в разы более чистое и сильное напряжение, чем, по идее намного более головокружительный, "Экипаж".

Что это за ловкость, за которую в адрес Клинта Иствуда и его команде хочется искренне аплодировать? Эти детали и тонкая проработка по всем имеющимся фронтам:

• Пассажиры, за которых переживаешь, хотя и известно чем всё закончится, показанные так непосредственно и непринужденно, что совсем не выглядят как введенные второстепенные персонажи для придачи пущей эмоциональной, драматической отдачи. 

• Манера съемки с относительно длинными непрерывными или крайне плавного перехода планами, создающая атмосферу в самые ключевые моменты, дающая до максимального погружения прочувствовать не сцену, а весь воздух - происходящее на самолете, вокруг него, в Нью-Йорке, в голове капитана Салли. Всё это вместо бешеного, "эффектного", мелькающего монтажа. 

• Саундтрек, сводящийся к "неслышимому" эмбиенту и яркому одинокому пианино в единственные мелодраматичные межпространственные моменты фильма, когда Салли говорит по телефону со своей женой. 

• Отсутствие вообще всего лишнего и знание меры во всём. Авторы вооружены правилом: "Главное ничего не испортить". Здесь не передерживают внимание на важных эпизодических героях и не растягивают какой-либо момент, не будут здесь никому демонстративно лезть в душу, рассасывать сюжет и перенапрягать моралью. И даже не утомят какой-то длинной личной историей или предысторией главного героя, предлагая больше визуально образные и психологические, чем раскрывающие какую-то линейную биографию, флэшбеки. Здесь знают как выложить всё, обойдясь полусловом. И здесь совсем нет пафоса.

• Здесь окружение работает на 100% характеру, тону и реалистичности истории - холодный, неприветливый, нейтральный Нью-Йорк и его улицы, стерильные и тихие номера гостиниц и другие, как будто находящиеся в своих герметичных отдельных мирах, помещения, в которых однако обязательно имеется какая-либо дверь (окно, телевизор), связывающая его с происходящим извне. 

Том Хэнкс в своей роли смотрится ровно и привычно,
а вот Аарон Экхарт в качестве помощника капитана
воспринимается более свежо.

Самым главным и по сути единственным опасением (потому что по фильму изначально у меня вообще и не было каких-либо оценочных предварительных ожиданий) был вопрос про то, что в начале быстро о себе и заявило - как будет выезжать по зрительскому интересу фильм, чьё повествование с самого начала развивается уже после центрального события. Через некоторое время после первых кадров становится понятно, что такой ход сценария оказывается невероятно выигрышным в конструировании ленты, особенно в сравнении с возможным обыденным и унылым линейным повествованием с ( по понятным причинам) предсказуемым развитием событий и, более того, позволяет выстроить нечто совсем уж неожиданное от истории - психологический триллер.

До полноценного результата в этом жанре конечно дело не дорастает, всё же, нужно помнить, что Клинт Иствуд занимается очеловеченного вида отчетом, но в первой половине картине подвижки в этом направлении позволяют создать столь необходимое увлечение на довольно сухой сюжетной почве: оказываясь в самом начале уже после катастрофы (вдобавок неслучившейся), как ни странно, мы оказываемся на одном уровне прямо рядом с капитаном Салли, прошедшим через лёгкое шоковое состояние, и, соответственно, не совсем отчетливо теперь помнившем, что на Гудзоне произошло, и что он сделал. Далее, все происходящее в Нью-Йорке с капитаном в последующие дни окружено произошедшим "чудом", но и само окружение выступает ровной в той же позиции - оно знает о происшествии, но не имело возможности прочувствовать то, что произошло. В итоге, мы видим переживающую жену Салли в сотнях километрах от Нью-Йорка, в доме где есть свои проблемы, или встречаем пьяных легкомысленных завсегдатаев бара, готовых выпить за героя Салли, ведущих телепередач и новостей, дежурно, шаблонно, искусственно и механически освещающих происшествие, а также основной двигатель истории - нелепое расследование, с единственной целью призванное защитить страховые интересы авиакомпании. Всё это непосредственно влияет на психологическое состояние и напряжение героя и атмосферой лёгкого диссонанса и абсурда захватывает в похожее состояние зрителя, чья связь с ключевым событием становится всё более странной и сомнительной и от этого усиливается, и вот уже и сам Салли задается неловким тревожным вопросом: а всё ли он сделал правильно, а не совершил ли он ошибку?

В конце концов, само "Чудо на Гудзоне" раскрывается перед зрителем несколько раз: в виде нескольких секунд вступления в открытии картины, в форме ещё небольших снов-кошмаров Салли по ходу картины, в большом полноценном продолжительном отрывке в середине фильма, и, наконец, в финале, где завершается полная синхронизация Салли, его помощника и зрителя с "Чудом на Гудзоне", когда он и весь зал, участвующий в расследовании, получают возможность услышать запись переговоров в кабине пилотов, что выливается в пятиминутную непрерывную сцену, идущую сразу контрастом после того, на чём фильм Клинта Иствуда смотрится выигрышнее всего - искусственно проведенной компьютерной имитации. Тот же факт, что по сути один и тот же, пусть и ключевой, эпизод мы смотрим в фильме в полной мере два раза, а частично и того больше, вовсе не выдает желание посмаковать посадку авиалайнера на Гудзон или бодрее насытить сухое повествование фильма эффектной сценой, которая сама по себе тем более и не выглядит особо впечатляюще. Но вместо этого, мотив - полноценная демонстрация происшествия с разных позиций, с разных точек повествования и от лица разных групп людей - что происходило вокруг и внутри в этот момент - итогом становится трепетная воссозданная картина ощутимо трехмерной реальности произошедшего путем мелких, но точно колющих вкраплений. Что всё же среди них самое главное?

Финальная развязка всей картины происходит
через линию чиновнического расследования авиапроисшествия,
которая видимо единственная была существенно приукрашена,
но итоговое выстраивание сценария позволяет
спокойно перенести это "художественное" решение.

Не забывая про всё вышесказанное, в первую очередь, это видимо то, как показаны и сняты все люди и в том, как плотно и резко к ним прикрепляется внимание. Центральным действующим двигателем истории картины неизменно остается Салли, но сценарий и постановщики вовсе не стесняются раз за разом покидать его и нацеливать камеру на самых разных людей, ставшими свидетелями или хоть в каком-то роде участниками "Чуда на Гудзоне": диспетчер, думающий что только что в эфире при нём самолёт отправился терпеть крушение, жизнерадостные отец с сыном, отправляющиеся сыграть в гольф и успевающие в последний момент на рейс, и, совсем уж обезличенные, но всё ещё очень живые (потому что весь фон и постановка так влияют) практически герои мизансцен - офисный работник, видящий в окно пролетающий самолёт, пилот туристического вертолета, оказавшийся рядом  со снижающимся лайнером, один из пассажиров, напрасно надеющийся, что сможет самолично доплыть до берега, и многие другие - все они магическим образом становятся вовсе не мазками картинки, как бывает в клипах, а яркими, пульсирующими точками на однотонном полотне. С одной стороны, всё это вроде как очень малозначимые, но с другой, такие важные винтики этой необыкновенно достоверной системы, мастерской картины реального события-происшествия. за счёт решения рассеивания концентрирования на этих мелких живых, а не статичных точках в том числе и создается этот фильм в своём непревзойденно захваченном человеческом обличье - потому что когда рассказывается про что-то, вызвавшее такой массовый резонанс, слишком уж узкий взгляд может выйти, если стать наблюдателем лишь из какой-то одной внутренней позиции, и куда правдоподобнее и визуально по форме отчетливее резонирующее событие станет с разных углов и с разного отдаления, пусть и совсем поверхностного, но достаточно крепкого для того самого зрительского захвата.

Здесь сама история подталкивает к такому подходу, и авторы выступают максимально объективно, чтобы предельно аккуратно, нигде не разрушая, тонко помогать раскрывать её. За эту проделанную работу картина вознаграждается целостным образом, которой ей удается, суммируя всё своё содержание, максимально точно донести - Чесли Салленбергер может и не пытался совершить чудо, но человеческое чудо его и другими усилиями произошло - для него и для всех живых людей внутри самолета и за его пределами - они прочувствовали и пережили его опять же ни как нечто чудотворное, а как необычайное событие, на которое реакция, отделенная от всего другого, поступала незамедлительно, и уже только позже относились к нему как душе угодно. Это очень похоже на то, как и происходит всё быстротечное в этом мире. Именно этот момент человеческих чувств и вообще важности человеческого существа, растапливающий фактический сказ о том, как были спасено не большинство пассажиров, а 155 из 155, становится невероятно понятным через почти невидимую проложенную дорожку. И вот, перед нами, сдержанный в выпяченной выразительности - крайне рабочий, виртуозно трогательный фильм. Из всего увиденного и испытанного не вырисовывается история геройского спасения капитана Салли, не история спасения каких-то отдельных пассажиров (с типичным пост-зрительским "Ой, главное этот [персонаж] остался жив"), а картина, в которой всех этих людей можно увидеть по-настоящему в полной мере только так, не с головой погрузившись в каждого из них, а немного отдалившись, в не слезах и душещипательных переживаниях, а в столкновении с холодной и противопоставляющей реакцией в своей прикрытой бесчеловечности, как в том же расследовании. Именно оказываясь вот в этой зоне, зритель и капитан Салли находят наконец в себе ту, до этого подавляемую со всех флангов, человечность, понимая истинную важность произошедшего, не нуждающуюся в какой-либо искусственной окраске, и только тогда становится необходимым сказать что-то драматичное и напрямую, только когда понимаешь настоящую ценность этих слов - к счастью, фильму Sully удаётся достичь этого состояния и в нём почему-то опять видится непростое достижение американской нации.

***

В конце требуется взглянуть в лицо не какой-то стороне фильма, а всему его существу и роли существа. Прежде всего, чтобы мне было самому понятно, почему Sully я поставил ту же оценку, что и, в негативном свете упомянутому, "Экипажу". 

Фильм Клинта Иствуда назвать зрелищным можно в относительных понятиях: я видел, как зрители уходили с него не в полной мере удовлетворенные, и потому он точно не рекомендуется для развлечения и увлекательного времяпровождения, но понимая тональную окраску, его конечно всё равно стоит смотреть в кинотеатре, потому что вышеупомянутая впечатляющая атмосфера создается за счёт вышеупомянутой работы с окружением, а это в первую очередь визуальное и звуковое оформление.

Возвращаясь к самому началу, очевидно, что и в соответствии с отношением похоже всех причастных к созданию картины, фильм Sully осознанно находится в рамках не великого фильма, а профессионального отчета, и, если быть откровенным, то не пробивает вверх эти границы, где-то конечно достигая стойкого триумфа, но где-то всё же выдавая явно не 100% производительности с проскакивающими фальшивыми или ослабленными нотками . Можно быть уверенным, что никто, в том числе и Клинт Иствуд, не скажет позже, что Sully - особая феноменальная картина, лучший фильм года, карьеры и т.п. Не будут с любовным восторгом и трепетом вспоминать и зрители ленту через несколько лет, помня скорее опять же событие, про которая она рассказывает, и что по событию этому был снят хороший, нет, очень хороший, удачный и правильный фильм. И вряд ли кому-то захочется сильно болеть за то, чтобы картина  на каких-то премиях получила какие-либо номинации, особенно актерские, хотя очевидно Аарон Экхарт и конечно, в уже немного типичной для себя роли, Том Хэнкс выступают здесь в виде проверенных, мощных столбов, на которых здание может уверенно опираться.